Две недели тому назад мы слышали евангельский рассказ о слепом человеке Вартимее (Лк. 18: 35-43), а в прошлое воскресенье — рассказ о Закхее.

Сегодня перед нами встает третий образ: мы стоим перед рассказом о фарисее и о мытаре (Лк. 18: 10-14). Мытарь знал свое недостоинство, знал, что недостоин предстать перед лицо Божие, но также недостоин быть допущенным в общество приличных людей, снискавших одобрение Божие. Он пришел к двери рама и не мог переступить порога, потому что знал, что в этом мире, опороченном, загрязненном, оскверненном человеческим грехом, кровью и злом во всех его видах, храм — это место, которое посвящено одному только Богу. Весь остальной мир, как сказал сатана, искушавший Христа, предательски отдан человеком в его руки. Но храм это место, которое люди веры, хрупкие, но верующие, посвятили Богу, выделили из этой области ужаса для того, чтобы быть видением Божественной красоты, местом пребывания Того, Кто не имеет где главу приклонить в мире, украденном у Него и преданном в руки вражии.

И вот, стоя у притолоки, мытарь знал, что он принадлежит области зла и не имеет доступа в область Божию; и все же, он чуял разницу, испытывал ужас о себе и чувство преклонения, благоговения перед Божественной областью. Он ударял себя в грудь и просил о помиловании, потому что не на что ему было больше надеяться или рассчитывать на другое.

А фарисей — тот стоял посреди храма, он вошел и встал там: он имел на это право. Почему? Не потому что он был человеком чистого сердца, но потому что он был верен каждому из формальных предписаний, установленных Синагогой, как и многие из нас верны внешним правилам жизни, не проникающим даже сквозь нашу кожу, не достигающим до наших сердце, не дающим новой структуры, нового смысла нашему мышлению.

И вот, нам предстоят эти два человека, и Христос нас спрашивает: кто ты? Тот ли ты, который так глубоко чует святость Божию, что знает, что если только Сам Бог не сойдет до нас, чтобы исцелить и спасти нас — к Нему доступа нет? Или же мы — как фарисей, который мог бы сказать Богу, бросить Ему в лицо: Я сделал все, что Ты предписал, Тебе нечего с меня взыскать!.. Мы не так дерзки, потому что у нас нет даже смелости на дерзость фарисея, и нет у нас постоянства и его мужества быть так всецело верными жизни закона.

И вот, спросим себя: подражаем ли мы фарисею делом, внешней верностью всем принципам нашей христианской веры? А дальше — даем ли мы нашей вере преобразить наши сердца, управить нашу волю, просветить наш ум?

Вот задача, которую ставит перед нами Евангелие на эту неделю; продумаем это; и это будет еще одним шагом к тому, чтобы произнести над собой суд так, чтобы не быть осужденными.

Статья подготовлена по материалам проповедей Митрополита Сурожского Антония (Блума).

Константиновым Дмитрием.