«Бутово что это?»
Бутово… У большинства москвичей это слово ассоциируется с огромным новым жилым районом, вынесенным за пределы московской кольцевой автодороги. Новые… Новые Черемушки. И мало кто знает, что это слово стоит в одном ряду с такими словами, как Соловки, Колыма, Бухенвальд, Освенцием, так как в полукилометре от московских новостроек находится бывший полигон НКВД, где в 40-х годах невинно пострадали и были погребены десятки тысяч наших соотечественников.
Количество жертв пострадавших на бутовском полигоне до сих пор не известно , по предварительным оценкам их около двухсот тысяч.
В центральной части полигона было сооружено внутреннее ограждение. Сюда привезли экскаватор, который копал рвы шириной около 5 метров и глубиной около 3-х метров. Осужденных привозили в закрытых автозаках, проводили в так же огороженный колючей проволокой барак. Здесь проводилась сверка документов, наличие фотографий осужденный, затем их передавали сотрудникам специальной расстрельной команды. Сейчас трудно восстановить все детали расстрелов, но из рассказов сотрудников КГБ, из рассказов местных жителей, которые слышали выстрелы, крики, очевидно, что расстрелы производились и из наганов, и из автоматического оружия. В отдельные дни расстреливали по 100 и по 200 человек. Максимум приходится на 28 февраля 1938 года: в этот день на Бутовском полигоне было расстреляно 562 человека.
После войны расстрелов на Бутовском полигоне уже не было. Сюда привозили хоронить расстрелянных и умерших в московских тюрьмах. В конце сороковых- начале 50-х внешние ограждения полигона были сняты, но центральная часть полигона, где находились захоронения, осталась окруженной колючей проволокой. После смерти Сталина, в конце 50-х годов, на краях бывшего полигона, где не было захоронений, возник дачный поселок для сотрудников КГБ, а место захоронения вплоть до 1995 года строго охранялось КГБ — ФСБ.
В начале перестройки, когда были приняты специальные постановления Верховного Совета и законы о восстановлении памяти, восстановлении прав репрессированных, было предписано найти места захоронения осужденных и опубликовать списки расстрелянных. В Московском управлении КГБ было обнаружено 11 томов с актами о привидении в исполнение смертных приговоров в отношении 20765 осужденных. Специальное расследование, проведенное сотрудниками Министерства госбезопасности (КГБ), показало, что эти люди были расстреляны в Бутово – их расстреляли в период с 8 августа 37 года по 19 октября 38 года.
В основном это жители Москвы и Подмосковья, хотя среди них много поляков, немцев, есть китайцы и даже американцы. Поражает, что среди расстрелянных очень много самых простых людей – крестьян и рабочих, хотя есть и представители интеллигенции, известные государственные деятели и военные, например, Федор Александрович Головин — председатель Второй Государственной Думы; генерал- губернатор Москвы Джунковский и другие. К настоящему времени из этого списка выявлено около 1000 имен священнослужителей и мирян русской Православной Церкви, которые пострадали на Бутовском полигоне за Христа.
Список бутовских новомучеников возглавляет святой священномученик Серафим (Чичагов), Митрополит Петроградский. Он происходил из древнего дворянского рода рода, принимал участие в освободительной войне в Болгарии и затем по благословению Иоанна Кронштадтского ушел в отставку и принимает священный сан. Человек самых разных талантов – воин, музыкант, композитор, живописец, писатель. Он сознательно в те годы идет на служение Церкви. И это был его первый исповеднический подвиг, ибо даже самые близкие люди не могли понять, как гвардии полковник становится простым приходским священником. Через несколько лет после принятия сана отец Леонид — так звали Владыку до монашества — овдовел. Он принимает монашество, назначается настоятелем Спасо — Евфимиева монастыря в Суздале, затем — в Воскресенском монастыре в Новом Иерусалиме, возводится в сан Епископа и проходит свое епископское служение на разных кафедрах. В историю всемирного православия он вошел как автор «Серафимо-дивеевской летописи», которую он написал по указанию дивеевских блаженных. По окончании труда над этой книгой он сподобился чудесного явления самого преподобного Серафима. Взначительной степени благодаря его труду преподобный Серафим был канонизирован в лики святых. В 30-х годах владыка Серафим был уже старым и больным немощным старцем. Он жил на покое в Подмосковье, и когда его приехали арестовывать, он не мог даже выйти из дома. Для того, чтобы отвезти его в тюрьму, была вызвана карета скорой помощи. Незадолго до своего ареста Владыка говорил: «Православная церковь переживает сейчас время испытаний. Многие страдают за веру, но это – золото очищается в горниле испытаний. После этого будет столько священномучеников, сколько не помнит вся история христианства.» Вместе с владыкой Серафимом на Бутовском полигоне постадали епископы, священники, монахи и простые миряне.
Всех имен трудно перечислить – это и скиталец епископ Нижнетагильский Никита (Делекторский), и старец архимандрит Кронид (Любимов) последний наместник Троице-Сергиевой лавры. И хотелось бы вспомнить еще одного человека – Сергея Михайловича Ильина. Он был братом священника отца Александра Ильина, известного в Москве как старец «Горбатенький». Отец Александр во второй половине 30-х и начале 40-х гг. неоднократно совершал тайные богослужения у себя дома и в квартирах своих духовных детей. И в ходе одного следственного дела это стало известно властям. Но был арестован его брат, и Сергей Михайлович ни разу не сказал о том, что обвинение в совершении богослужений относится не к нему, С.М., а к его брату Александру Михайловичу Ильину. И он принимает смерть за своего брата. Из следственного дела видно, Сергей Михайлович был глубоко верующий православный человек, он помогал репрессированному духовенству, в том числе священномученнику митрополиту Кириллу Казанскому.
Был в том списке и наш соотечественник .
Священник Владимир Амбарцумов, родился в 1892 г. в Саратове . Его отец происходил из армян и был одним из основоположников преподавания для глухонемых. Мать происходила из русских немцев. Он получил хорошее образование: сначала в Высшем политехническом Берлинском училище, а затем в Московском Университете. Он принимал активное участие в студенческом христианском движении и в течение целого ряда лет был его руководителем. Воспитанный в лютеранстве, в зрелые годы он перешел в баптизм, а в середине 20-х под влиянием своих друзей, православных, принимает православие. В конце 1927 года он становится священником и служит в московских храмах – Святого Равноапостольного князя Владимира в Старых Садах, а затем Святителя Николая у Соломенной Сторожки. В 30-х годах он был вынужден уйти на покой, но занимался окормлением своих духовных чад, организовывал помощь семьям репрессированного духовенства. 8 сентября 1937 года он был арестован. После ареста родственникам было сообщено, что он осужден на 10 лет без права переписки. Прошли годы, но он не возвращался. Стало ясно, что его уже нет в живых. В середине 50-х была выдана справка о его реабилитации и было сообщено, что он, якобы, умер от болезни почек в декабре 1943г.
