Апостол
Иоанн говорит: Кто утверждает, что он любит Бога, тогда как презирает своего
ближнего, — лжец; как, — говорит Иоанн, — ты можешь сказать, что любишь Бога,
Которого не видишь, когда не проявляешь никакой любви к человеку, который тебе
видим?

            Эти
слова Иоанна основаны на сегодняшнем чтении: на вопрос законоучителя, какая
большая заповедь, Христос указывает, что первая заповедь — заповедь о любви к Богу,
но вторая подобна ей, и что в этих двух заповедях содержится весь закон и все
учение пророков.

            Без
любви к Богу любовь к ближнему не может быть полной, совершенной, потому что только
познавая Бога и Его любовь к нам, мы можем узнать, что такое поистине любить; и
только научившись от Бога этой любви, можем мы возлюбить и ближнего своего, как
Бог нам велит, всем сердцем, всей душой, всей жизнью.

            Эти
слова Спаситель прилагает к нашей любви к Богу; но наша любовь к человеку
должна быть подобна ей. Что же значит “возлюбить Бога всем сердцем,” всей
душой, всей мыслью” — а в другом Евангелии еще сказано “всей крепостью своей”?
Сердцем возлюбить Бога — это не значит возлюбить Его сентиментально, переходить
от переживания к переживанию: это значит отдать Ему свое сердце, то есть узнать
в Нем Того, Кто представляет в жизни — твоей, личной — самую высокую, самую
святую ценность; и, узнав это своим нутром, всеми глубинами своими, сердцевиной
своего бытия, сделать служение Ему и исполнение Его воли центральной целью
жизни.

            И
Христос говорит: Кто Меня любит, тот сохранит Мои заповеди… Он не говорит,
что кто Его любит, будет переходить от чувства к чувству, от умиления к
умилению; Он говорит о чем-то гораздо более строгом, гораздо более трезвом:
Если Я для тебя значу самое драгоценное, если Мое значение для тебя так велико
— тогда Моя воля, то, чем Я живу, то, ради чего Я человеком стал, то, ради чего
Я умер, должно быть для тебя самым важным — и не только на поверхности жизни,
но в самых глубинах твоих… Всей душой призваны мы возлюбить Бога: слово
“душа” и тут и в других местах значит “жизнь”: всей жизненной силой своей и всем
творчеством жизни своей должны мы любить Бога. Именно как Христос сказал: Кто
Меня любит, тот Мои заповеди сохранит… А для этого нужно не только чувством,
но всем умом, всей мыслью, всем напряжением творческой жизни любить Бога.

            Но
как можно любить Бога? Большей частью — в ближнем своем: любить Бога тем, чтобы
быть на земле, среди людей, Его взором, Его лаской, Его милосердием, Его состраданием,
той радостью, и светом, и вдохновением, которые Он может принести людям.
Поэтому обе заповеди неразрывно друг со другом связаны: Возлюби ближнего, как
сам себя.

            И
тут встает вопрос: что же значит “Как сам себя”? В каждом из нас есть разные
слои бытия: есть поверхностный слой, себялюбивый, эгоистичный, тот слой,
который способен на жадность, на ненависть, на трусость, на все неприглядное в
нас — так же, конечно, как и на поверхностную любовь, ту, которую можно
выразить словами: Я люблю… — где слово “я” в центре всего; это та любовь,
которая ищет в своем предмете радость наслаждения, но которая неспособна идти
на жертву, даже просто на уступку.

            А
есть в нас другой, глубинный слой, который подымается в нас тогда, когда перед
нами встает что-то большое, трагическое: будь то радость, слишком большая,
чтобы вместиться в душе, или горе, слишком глубокое, чтобы найти слова или
слезы для своего выражения. На этой глубине живет мое настоящее “я,” то “я,” о
котором один писатель говорил, что мы должны помнить, что наша настоящая
природа не в нас, а выше нас, и мы как бы больше себя самих; что если мы ставим
вопрос о том, что же я? — то мы должны ответить: Образ Божий, икона…

            И
вот нам надо постоянно выбирать: кого же мы любим в себе? То мелкое, жадное,
трусливое, ничтожное “я,” или, наоборот, того, кто живет в моих глубинах и
способен на самый великий подвиг, на самую изумительную красоту жизни? И,
конечно, выбор должен быть сделан в пользу нашего величия, а не нашего
ничтожества…

И вот, любить ближнего, как самого
себя, — это призыв научиться видеть в каждом ближнем не ничтожество его, а
возможное его величие, и этому величию служить, чтобы вырос человек в полную
меру своего величия и красоты. И тогда исполнится заповедь, и тогда сольются
обе заповеди, потому что служа этому глубинному человеку, которого Апостол Петр
называет “сокровенный человек сердца” — то есть, глубин — мы одновременно
служим Богу, мы Ему поклоняемся в Его образе, и помогаем этому живому образу
стать тем, что задумал Господь, чтобы из мечты Божией выросла полная, торжествующая
и дивная реальность.  

Подготовлено иереем Михаилом Поликаровским.